Размышления лектора, которые я хочу украсть

Пришлось даже создать стенограмму отрывка лекции из курса общей психологии Московского государственного университета, читаемого талантливым преподавателем, профессором В. В. Петуховым для того что бы наконец успокоиться насчет Достоевского.

С 1996 года наверное уже многое в мире поменялось, но я все же не могу пройти мимо и ужержать себя от кражи этого кусочка.

…И всё-таки как-то довольно неловко быстро расставаться с Фрейдом, поэтому я позволю себе ещё 5–7 минут кое-что вам рассказать. То, что я расскажу — записывать необязательно. Это, ну, не знаю… некие рассуждения вашего лектора по поводу психоанализа, по поводу Зигмунда Фрейда.

Когда лектор говорит: "записывать необязательно", — это не значит, что его нужно понимать буквально.

Вот, между прочим, Фрейд говорит… впрочем, это не только он говорит: "нет ничего случайного, всё имеет свои причины". Причины, содержащиеся, ну, скажем, в раннем детстве, в прошлом опыте.

Тогда зададим такой вопрос: а психоанализ что, тоже возник неслучайно? Психоанализ ведь тоже имеет какие-то причины для своего возникновения. Если мы так ставим вопрос, мы должны вспомнить, где возник психоанализ и когда.

Он возник в Вене, в столице Австро-Венгрии. Реально, наверное, возник в конце прошлого века. Вот на рубеже веков возникает психоанализ.

А что такое Вена в конце прошлого века? Это большая европейская империя, которой в скором времени предстояло распасться на части. Ныне такого государства нет. Австро-Венгрии нет.

Что такое большая империя, заметит Фрейд? Большая империя — это аналог большой семьи. В большой империи, как в большой семье, есть народы-дети, которым отец — царь-батюшка — по-разному относится, но, в принципе, всех их опекает. Так для кого понадобился психоанализ? Короткий ответ будет такой:

"Для тех, кто уже решился жить самостоятельно, без отцовской опеки. Для тех, кто уже решился жить самостоятельно, но пока не умеет этого делать. Готовность к решению личностных проблем есть, а умения решать эти проблемы пока нет."

И, может быть, Австро-Венгрия потому и относительно безболезненно пережила свой распад, что именно там появился Зигмунд Фрейд. Появилось противоядие против различных европейских соблазнов.

Ну а, скажем, Россия конца прошлого — начала нынешнего века. Это тоже большое государство, большая империя, которому, наверное, тоже предстояло распасться на части.

Просто зададим такой вопрос: а чем Россия хуже Австро-Венгрии? Значит, наверное, у нас в стране должен был быть свой Фрейд. Кто-то должен был нас предупредить о том, что будет в XX веке.

Конечно, такой человек был. И, как говорят в рекламках, "и мы все его знаем". Это Фёдор Михайлович Достоевский.

Конечно, Достоевский — это российский Фрейд. Но только он не учёный, а он писатель. Он описал кого? Вы знаете… он довольно полно описал, полно и даже детально описал пациента-психоаналитика.

Если взять все названия произведений Достоевского и вот так по очереди их прочитать — не сами произведения, а только названия. Ну как назвать невротика самым ласковым словом? (из аудитории: "Идиот"?) Да ни в коем случае. Вы что? "Бедные люди".

Первое произведение Достоевского. Ну что вы, психологии Достоевского не знаете? Вы, простите, не меняйте мою точку зрения о вас. Моя точка зрения пока исключительно благожелательная. Я, разумеется, шучу. Конечно, первое произведение Достоевского — "Бедные люди".

Но вот не выкинешь одного важного факта. С удовольствием, с восторгом читается эта повесть не Некрасову, а Белинскому.

Белинский приглашает молодого автора, говорит: "Ну наконец-то! То мы всё говорили о маленьком человеке, о социальной защите, но у нас не было знамени. Вы теперь наше знамя. Вы теперь за нас. Что у вас есть ещё, может быть? Мы вас обязательно напечатаем в журнале «Современник»".

Достоевский говорит: "У меня есть продолжение «Бедных людей». Это о них же, только в ином аспекте". — "Несите, пожалуйста! Это нам очень интересно".

Достоевский приносит. Произведение называется — "Двойник". Я думаю, тут и пояснения особых не надо.

"Двойник" — это второе "я". Белинский обиделся. Он сказал: "Я думал, вы за наших, а вы, оказывается, против наших. Вы вот давайте нам «Бедных людей» оставьте, а «Двойника» нам не надо — это не про нас".

Но Достоевский расстался с Белинским и пошёл дальше. Посмотрите, какие были дальше произведения.

Ну, скажем: "Униженные и оскорблённые". "Униженные и оскорблённые" — типичный невротический круг. Тот, кто на самом деле читал роман, тот знает: там постоянно идёт игра.

"Я тебя унизил — и этим ты меня оскорбил". "Униженные и оскорблённые" — это постоянное соревнование самолюбий. Следующее произведение — "Белые ночи".

Основной герой — мечтатель. Но, конечно, пациент аналитика должен строить себе воздушные замки. Он должен мечтать. Он должен уходить от реальности.

"Записки из подполья". Не комментируем. То, что он подпольщик — это несомненно.

У него как бы есть желание спуститься на дно. Желание оказаться не только в бессознательном, но и в подсознательном.

Дальше так. "Преступление и наказание". Я не очень хорошо соблюдаю хронологию, но, в принципе, называю основные произведения. "Преступление и наказание".

Знаете, здесь, наверное, так. Мы проходили его в школе. Я считаю, что в данном перечне это произведение должно было бы занять основное место. Но говорить о нём подробно мы не будем.

Заметим только одно. Вопрос Раскольникова, с которым он идёт как с идеей, — он же идёт убивать старушку ради идеи. Вопрос Раскольникова — это типичная личностная ошибка.

Вопрос Раскольникова: "тварь я дрожащая или право имею?" Топорик засунул себе в карман — и пошёл убивать старушку. Мне кажется, современный психотерапевт его должен был бы догнать и пояснить: "Милый, подумай, как ты ставишь вопрос".

"У тебя нет выбора. Ты поставил вопрос — тварь я дрожащая или право имею? Ответ: ты имеешь право убить старушку именно потому, что ты — тварь дрожащая". Это вопрос без выбора.

И простите, обращаюсь к вам как к взрослым людям, — если бы Раскольникову по жизни не встретилась падшая девушка Соня Мармеладова, то ему было бы не спастись. Наказания у него бы не было. Он бы не понял, что такое наказание.

И данная тема в поздних романах Достоевского тоже постоянно развивается.

Ну, а теперь — "Идиот", кто-то сказал. "Идиот" — позже. Перед этим был ещё "Игрок".

"Игрок" — это понятно. В общем, пациент аналитика постоянно играет в какие-то игры и стремится выиграть.

Простите, я процитирую один анекдот. Недавно в одной очень серьёзной книжке прочёл такой анекдот:

в гостинице "Москва" в 40-е годы играют на бильярде.Играют грузины. И один проигрывает другому. При этом присутствует третий. Грузин проиграл большую сумму. Выходит и с горя покупает лотерейный билет. И тот третий стоит рядом и говорит: "Кретин, ты играл с одним — и проиграл. А теперь ты хочешь выиграть, играя с целым государством?!"

Вот это символ игрока. "Я один раз проиграл — непременно мне надо затеять ещё большую игру".

Наконец, подошли к роману "Идиот". "Идиот", князь Лев Николаевич Мышкин, — это юродивый. "Идиот" — это человек, который очень тонко чувствует всех других людей. И на самом деле у него-то переживание совершенно иное.

У него — переживание. Невротическое переживание, и всё-таки — иное. Это — переживание выброшенности из природы. Он покинут природой.

Князь Мышкин говорит… он говорит о себе в третьем лице: "У всего свой путь. Всё знает свой путь. С песней восходит и с песней уходит. Один он — он говорит о себе — ничего не знает и не понимает. Всему чужой и выкидыш. Выкидыш из природы".

Вот основное переживание князя Мышкина. И одновременно — это основное переживание пациента аналитика. Его природные органы несовершенны. Он не может найти себе место в природном мире.

Далее так. Предпоследнее большое произведение Достоевского называется "Подросток".

Прекрасное слово. Но очевидно, что именно подросток — это пациент психоаналитика по возрасту. Там начинаются проблемы.

Прекрасное слово, на самом деле: "Готовый к росту. Готовый к росту, но ещё не взрослый". Вот это и есть подросток.

Последний большой роман — "Братья Карамазовы" — это хрестоматия. Так считал и Фрейд. Так считали его ученики.

Последний большой роман Достоевского — это хрестоматия по разработке эдипова комплекса. По разработке отношений сына к отцу. Сыновей — к отцу.

Там три брата Карамазова. Фрейд считал, что их четверо. Настоящий убийца — Смердяков — это тоже незаконный сын Фёдора Павловича Карамазова, которого он и убил.

И здесь опускаем многое. И под конец говорим так.

В "Дневнике писателя", когда Достоевский начинает быть уже не только художником, но и публицистом, он иногда себе позволял писать очень маленькие и красивые новеллы.

Посмотрим названия этих новелл. Одно из них — "Маленький герой". "Маленький герой" — не человек с большой буквы, а "маленький герой". Тоже очаровательное произведение.

По названию — "Мальчик у Христа на ёлке". Это как бы путь вверх. Путь к выздоровлению невротика.

Но два последние произведения Достоевский назвал очень характерно. И ими зафиксировал всё-таки путь вниз.

Два последние произведения Достоевского называются… Одно именуется "Бобок". Это бессмысленное слово, как если бы человек бормотал: "б-б-б-б-б", и оборвали бы его — и получилось бы "Бобок".

Бессмысленная речь. Невротик перестаёт понимать себя, он перестаёт понимать собственный язык.

И самое последнее произведение называется так, что лучше не скажешь. Это и "Бобок", и последняя новелла Достоевского — это "Фантастические новеллы".

Почитайте их сами, если у вас будет свободное время. Последняя новелла называется — "Сон смешного человека".

Это — вся жизнь невротика. Это, конечно, не жизнь, а подлинно — сон. И главное — тревожный, ужасный. Но главное — что это сон смешного человека.

Вы знаете, я пока рассказывал, я заметил за собой одну ошибку. Я пропустил одно произведение. Если человек пропустил какое-то произведение — значит, он ему особое значение придаёт. Я его назову.

Я пропустил. Между "Идиотом" и "Подростком" есть ещё одно произведение. Это произведение именуется — "Бесы".

Комментировать его не буду никак. Это отвлекло бы нас очень надолго.

Скажем только так: в "Бесах" Достоевский предсказал историю России в XX веке.

И вот эти очаровательные бесёнята… у них есть только одна важная особенность: они кучкуются, с красным флажком, разгуливают обычно группами.

И, честно говоря, их можно наблюдать. Относиться к ним надо очень спокойно. Это — грубейшие пациенты психоаналитика.

Они далеко не скоро придут и обратятся за помощью. Они почему-то считают, что им позволено любить Родину и тому подобное.

А Достоевский более века назад показал, что это — больные люди. Не только бедные, но и глубоко больные.